Заколдованный замок - Страница 48

Как — то раз я заметил барону, что следовало бы реставрировать в капелле живопись и орнаменты. Хотя Беранже уже и тогда стал выказывать необыкновенную расчетливость, перешедшую потом в скупость, тем не менее он послушался меня и выписал из Бургундии искусного художника, которому поручил реставрировать живопись в капелле, а также написать портреты его и его сестры Изабеллы для фамильной галереи.

Художник, фламандец по происхождению, был очень красивый юноша, с голубыми глазами. В замке все скоро полюбили его за мягкий и тихий характер. Но к несчастью, он влюбился в Изабеллу, а та, в свою очередь, стала отвечать на его любовь. Понятно, брак между молодым человеком низкого происхождения и благородной девицей был невозможен, но, по всей вероятности, неизбежная разлука излечила бы их обоих, так как от любви не умирают, если бы в это дело не вмешался демон замка Верделе.

Беранже ничего и не подозревал о чувствах сестры, так как он более чем когда — нибудь углубился в изучение тайных наук, но Мариам узнала об этой любви. Каким образом? Я этого сам не могу понять, так как в это время она целые дни проводила у цыган, расположившихся табором недалеко от замка. Кажется, она сама принадлежала к этому племени, так как начальником табора был ее дядя. Присутствие этих разбойников, воровавших по деревням и обиравших прохожих, приводило в отчаяние всех вассалов. Но Беранже терпел их на своей земле, потому что они доставляли ему якобы восточные травы, необходимые для алхимических опытов.

Глава шайки, довольно красивый молодой цыган, часто появлялся в замке. Все знали, что он был любовником Мариам. Поэтому мне не приходило даже в голову, чтобы это презренное и развращенное создание могло желать обладания еще одним мужчиной. Однако, я должен был скоро в этом убедиться.

Однажды художника нашли убитым в капелле, где он работал. Его сочли мертвым; я же, осмотрев его раны, убедился, что он еще слабо дышит. Благодаря моим стараниям, он открыл глаза и в отрывистых словах рассказал мне, что его убил цыган Гарольд, вероятно, по настоянию Мариам. Эта бесстыдная женщина преследовала его своей любовью и не давала ему покоя, даже в его собственной комнате. Когда же, возмущенный ее дерзостью, он надавал ей пощечин и выбросил за дверь, она поклялась отомстить ему и натравила на него Гарольда.

Когда он скончался, я отправился к Беранже и передал ему последние слова художника.

Но каково же было мое удивление, когда он сурово ответил мне:

— Негодяй лгал, обвиняя Мариам, чтобы скрыть свое дерзкое намерение обольстить мою сестру. Такие поступки заслуживают смерти. Но так как никто не видел и не схватил убийцу, то все предположения не ведут ни к чему. Мне очень жаль, что этот негодяй был убит в капелле. Я прошу вас, отец Амбруаз, освятить оскверненное место. Всем же тем, что не касается вас, я займусь сам.

Не приказал ли он сам убить художника, поверив клевете Мариам? Теперь я верю этому. Тогда же я думал, что он наказал без шума цыганку, так как несколько дней спустя она исчезла из замка. По всей вероятности, она ушла с цыганами, также покинувшими страну.

Бедная Изабелла была невинна, но печальный конец любимого человека страшно поразил ее. Она заболела, стала харкать кровью и умерла через три месяца. Смерть ее чуть не лишила рассудка даму Изору, так как Изабелла была ее последней радостью на земле. Год спустя она последовала за дочерью в могилу.

Смерть сестры, по — видимому, произвела глубокое впечатление на Беранже. Он сделался еще мрачнее, молчаливее и суровее. Он стал избегать людей, удаляться от Бога и пренебрегать Божественной службой. Очевидно, сатана, подстерегавший его душу, счел эту минуту удобной, чтобы бросить на его пути орудие его гибели.

Однажды вечером, во время сильной грозы, к замку подъехал на муле какой — то старый человек и попросил гостеприимства. По обыкновению, его приняли.

За ужином я увидел его скромно сидящим на конце стола.

Это был высокий, худой, сгорбленный старик с длинными седыми волосами. Черные и пронизывающие глаза его произвели на меня неприятное впечатление, а его циничная и насмешливая улыбка пробудила во мне антипатию к нему. Беранже же, напротив, казалось, очень интересовался путником. Узнав, что старик был алхимик и путешествовал без определенной цели, ища удобного места, где бы он мог отдаться своим занятиям, барон оживился, увел авантюриста, назвавшегося Феррари, в свою комнату и предложил ему отдохнуть некоторое время в замке. За это время пришелец до такой степени овладел умом барона, что сделался ему необходимым. Благодаря этому, он поселился у нас на неопределенное время. В Западной башне ему отвели помещение и устроили лабораторию. Прислуге было строго запрещено без зова являться в башню и смежные с нею помещения. Позабыв все обязательства, налагаемые на него его рангом, Беранже, очертя голову, отдался изучению оккультных наук. Здесь, под руководством Феррари, он составлял гороскопы, читал по звездам и старался открыть тайну делания золота.

Так прошло два года, в течение которых не случилось ничего важного.

Но вот однажды я услыхал, как затрубил часовой у подъемного моста, что означало прибытие какого — нибудь знатного посетителя. Немного спустя я увидел, как на почетный двор въехал какой — то рыцарь, в сопровождении двух конюхов.

Я знал, что Беранже находится в башне и что его нелегко оттуда вызвать. Поэтому я поспешил в залу, чтобы приветствовать посетителя, очень красивого молодого человека. С удивлением я узнал, что это был мессир Жильберт де Верделе, кузен Беранже. Он выразил желание немедленно же видеть барона по очень важному делу.